Две мои любимые американские на-десять-лет-старше соседки уже не по одному разу делали себе пластику лица. Однажды они решили, что мне тоже следует получить такое удовольствие и направили к лучшему, по их словам, в городе пластическому хирургу.
Симпатичный доктор встретил меня любезно-весело. Профессионально оглядел с головы до ног, вставил по спичке в каждый глаз, отступил на шаг, дружелюбно заржал и изрек: “Ну вот, теперь красавица! Круговую подтяжку делать пока не надо, но коррекцию век, блефаропластику рекомендую. Глаза станут большие и выразительные. Стоит такое счастье только 2 тысячи за глаз, значит, за оба – 4”.
Я замялась: “А один можно?”
Врач посерьезнел: “Что ты имеешь в виду?”
Я уточнила: “Это шутка, доктор. Я вообще-то боюсь. Никогда ничего эдакового не делала”.
Он вежливо-приятно улыбнулся: “А чего бояться? Уберем лишнее, раз-два и готово. А что все русские такие боязливые?”
Мне стало смешно: “Да, мы всего опасаемся. У нас даже есть пословица “Семь раз отмерь – один отрежь”.
Доктор почему-то опять напрягся: “Это тоже шутка?”
“А якжеж? Да, любим мы шутки, смех, а кое-кто также мат и поножовщину,” – подумала я и вспомнила похожую историю.
Прием в честь Дня благодарения. Вашингтон. Все чинно-благородно. Хозяин сам предлагает на большом блюде праздничную индейку: “Какую часть предпочитаете – светлую или темную?” Я скромно отвечаю: “Темную”. Незамедлительный ответ: “Хороший выбор. А что все русские любят темное мясо?” Пришлось сказать, что да, мы обожаем темное и терпеть не можем светлое.
Я смеюсь от страха перед возможной операцией и от своего забавного вида со спичками в глазах. И вижу, что доктору не смешно. Он смотрит серьезно и выжидательно: “Ну что думаешь?”
Прошло несколько лет, я так и не решилась на заманчивое, хоть и страшноватенькое предложение хирурга. Возможно, причиной было наше разное чувство юмора. Как-то мы совсем не совпали со своими шутками. Но вот вдруг представилось, будет мне 60, 70 или 80 и я, наконец-то, рискну. Приду снова к тому же хирургу и скажу: “Доктор Смит, режьте сколько хотите”.
Он непременно отрежет, полюбуется на свою работу и скажет: “Красавица! Что же ты столько времени потеряла?” А я, умудренная жизненным опытом, уже не буду шутить, a лишь благодарно и достойно улыбнусь ему и выйду в свет… А там обведу всех встречных большими новыми глазами и подумаю: “А ведь он был прав. Сколько всего потеряла! Черт дернул когда-то показывать свое остроумие в кабинете врача.”